Статьи

У многих в России праздник Пасха ассоциируется с приготовлением куличей и окрашиванием яиц. Ну, еще походом в церковь (ночью), для освящения всего этого. Зачем? Так надо! ( И наши дедушки, и папки, и мамки.) Хотела бы внести ясность. Что же мы, и в России, такое празднуем?  От чего же на самом деле нужно радоваться? И так ли обязательно  совершать эту затею с куличами  и яйцами?

Смех – это серьезно, говорят ученые. В каждом обществе есть своя «смеховая культура», свои традиции, привычки и условности: над чем смеяться, как, по какому поводу и для чего. Все эти карнавалы, «дни дураков» и прочее – они не только позволяют людям отдохнуть и развлечься, они дают им возможность выйти за пределы привычных стереотипов, взглянуть на вещи по-новому и со стороны, что-то переоценить и понять глубже.

В Евангелии от Матфея (26:63) первосвященник Каиафа во время «суда» над Иисусом после долгих прений задает Иисусу прямой вопрос: «заклинаю Тебя Богом живым, скажи нам, Ты ли Христос, Сын Божий?» Ответ должен решить всё: если Он скажет «да», это будет поводом для обвинения в богохульстве, и первосвященник наконец-то получит бесспорный повод для смертного приговора, к которому он так стремится. А если ответит «нет», это перечеркнет многое сказанное Им прежде…

Открывая Библию, человек ждет прежде всего великих откровений. Но если он читает Ветхий Завет, его обычно поражает обилие мелочных предписаний: ешь мясо только тех животных, у которых раздвоенные копыта и которые жуют при этом жвачку. К чему все это? Неужели Богу есть дело до того, какое мясо едят люди? А к чему эти бесконечные ритуальные подробности: как Ему приносить разные жертвы? Разве это главное в религии?

Из всех четырёх евангелистов именно апостола Луку можно назвать историком в строгом смысле этого слова. Его двухчастный труд — Евангелие и Деяния святых апостолов — добросовестный и чёткий рассказ о событиях в их последовательности; он выполнен в соответствии со всеми требованиями исторического жанра. Кроме того, писания Луки — замечательное литературное произведение, написанное на отменном греческом языке.

В Евангелии от Матфея (20:1-16) рассказана притча, которой нет у других евангелистов. Она заключена между двумя почти идентичными стихами: «И так будут последние первыми, а первые последними», а сюжет ее прост: господин нанимал в течение дня работников в свой виноградник, так что одни работали весь день, а другие – только вечером, по прохладе. Но он заплатил всем одинаково, по одному динарию, к обиженному недоумению первых, а о вторых не сказано ничего.

Редко бывает так, чтобы сразу три евангелиста привели какое-то изречение Христа почти одинаково. Но именно так обстоит дело со словами Христа «если кто хочет идти за Мною, отвергнись себя, и возьми крест свой, и следуй за Мною» (Мф 16:24; Мк 8:34; Лк 9:23). Лука, правда, добавляет слово «ежедневно». А двое евангелистов еще и повторяют ту же мысль в категоричной форме: «кто не берет креста своего и следует за Мною, тот не достоин Меня» (Мф 10:38); «кто не несет креста своего и идёт за Мною, не может быть Моим учеником» (Лк 14:27). Пожалуй, трудно найти какое-то другое требование, которое Христос предъявлял бы ученикам в такой бескомпромиссной форме.

Осенью 2006 года петербургская школьница Маша Шрайбер вместе со своим отцом подали иск против министерства образования: их религиозные чувства оскорбляло преподавание в школе теории эволюции. Иск был проигран, Маша ушла из родной школы и уехала аж в Доминиканскую республику.

Много было сказано на тему формирования национального богословия, много было написано. Чаще всего – с научной, академической точки зрения. Ведутся дебаты на тему – есть ли в постсоветских церквях свое собственное богословие? И, если есть, то, какое оно?